На службе народу [с иллюстрациями] - Кирилл Мерецков

Центральным участком боев на протяжении всей зимы по-прежнему оставался Мадрид. Работу в войсках там приходилось вести с учетом их неоднородности. Самыми надежными считались испанские ударные бригады и интернациональные бригады. Последние состояли из добровольцев-антифашистов нескольких десятков национальностей, в значительной своей массе коммунистов.

Первая интербригада, называвшаяся в армии 11-й, имела вначале трехбатальонный состав. В целом она хорошо действовала и блестяще выполнила свою роль. Между прочим, немало ее бойцов участвовало еще в первой мировой войне. Вторая интербригада, называвшаяся 12-й, тоже была сначала трехбатальонной. По своим боевым качествам она не уступала старшей по возрасту сестре. Эти две бригады, фактически равнявшиеся по численности двум полкам, отмечали свой день рождения осенью. Их основной контингент состоял из немцев, французов, поляков и итальянцев. Но там были и многие товарищи других национальностей. Лучшим мне представлялся батальон имени Тельмана. В основном в него входили немецкие эмигранты. При мне за все время боев ни одного пистолета, ни одной винтовки, ни одного пулемета не оставил этот батальон на поле боя и никогда без приказа не отступал.

В декабре возникли славяно-немецко-французская 13-я и преимущественно французско-бельгийская 14-я интербригады. Наконец в январе сформировалась 15-я, главным образом англо-американская, интербригада. Потери во всех батальонах были исключительно тяжелыми. В некоторых ротах за четыре месяца личный состав сменился трижды. Однако боевой дух интернационалистов оставался всегда чрезвычайно высоким. В период затишья между боями их обычно выводили в резерв, а когда снова разгорались бои, бросали на наиболее угрожаемые направления. В целом за все время войны в Испанию приехало 35 тысяч волонтеров. Седьмая их часть погибла в боях. А до февраля 1937 года через интербригады прошло 15 тысяч человек.

Ударные испанские бригады тоже быстро выросли в крепкие и боеспособные соединения, обладавшие хорошим командирским и комиссарским составом. Эти бригады успели с лучшей стороны проявить себя во время харамской операции и накануне гвадалахарского сражения являлись основой республиканской армии. Из 100 испанских бригад к ним по боевым качествам можно было отнести в первую очередь (называю тех, кого помню) двухбригадную дивизию Листера, 1-ю ударную бригаду, 3-ю бригаду Галана, 6-ю бригаду Гало и 69-ю бригаду Дюрана. (Следует учесть, что я сталкивался в основном с частями, сражавшимися под Мадридом. В других местах наверняка имелись и иные высокобоеспособные части).

При формировании первых шести испанских бригад основные кадры для них были взяты из знаменитого 5-го полка народной милиции. Четверо из этих шести комбригов являлись коммунистами. Большинство остальных бригад переформировали из народных отрядов, колонн и полков милиции. Значительной части их личного состава были присущи незаурядные индивидуальные качества. Однако в целом по боеспособности они резко уступали ударным. Порой они только назывались регулярными, а кое-где вообще процветала партизанщина. Эти бригады неплохо несли повседневную боевую службу, но не выдерживали длительного напряжения и не умели вести маневренные действия. Оторвать их от какого-то места и послать на другой участок было очень трудно. Их называли «позиционными».

Главным недостатком вновь комплектовавшихся бригад я считал их чрезмерную впечатлительность. Нередко все решал первый бой. В случае удачи бригада быстро попадала в лучшие. При неудаче ее командирам долго потом приходилось воспитывать солдат.

Каждому советскому профессиональному военнослужащему, находившемуся тогда в Испании, вероятно, запомнились три особенности, характерные для республиканской армии на самых первых порах. Одна заключалась в слабой роли младшего комсостава. Унтер-офицеры были нередко безынициативны, подготовлены слабо, да и солдаты признавали только офицеров. Если офицер в подразделении отсутствовал, младшего командира плохо слушались. Боевая единица начиналась практически со взвода или роты. Отсюда большая скученность солдат в бою, их стремление держаться поближе к офицеру и тяжелые потери от артиллерийско-пулеметного огня.

Вторая особенность состояла в призыве пополнения по партийному признаку. Каждая партия (коммунисты, социалисты, анархисты) предпочитала комплектовать «свои» части. Из таких частей наибольшую известность приобрел 5-й полк народной милиции, о котором я уже упоминал. Перед зимней кампанией именно из этого многотысячного полка (всего через него прошло 70 тысяч бойцов), имевшего много коммунистов в своих рядах, были выделены основные кадры для формирования ударных испанских бригад.

Третья особенность — это своеобразное отношение к приему пищи. Время, отведенное на завтрак, обед и ужин, считалось священным (между прочим, то же было и у франкистов). Нередко, если подходило время приема пищи, офицер не отдавал приказа идти в бой. Были случаи, когда во время сражения командиры кричали: «Трапеза!» — и перестрелка прекращалась, начинался обед. Однако почти все недостатки в республиканской армии окупались неимоверным энтузиазмом, царившим в ней. Революционный дух, ненависть к фашизму, стремление защитить демократию овладели народными массами прочно и неистребимо. И дух этот делал чудеса.

Под Гвадалахарой

Итальянцы на горизонте. — Мнение хунты. — Встречались и такие! — От Лакаяяе до Хурадо. — Переходим в контрнаступление. — Гвадалахара становился словом, нарицательным. — Братские руки Испанской республики.

В марте 1937 года начался новый этап революционно-освободительной войны испанского народа. Он ознаменовался резким усилением активности фашистских сил. Потерпев неудачу в попытке пробиться к Мадриду с юго-востока, вдоль русла Харамы, Франко, потерявший там ударные кадры своего марокканского корпуса, сделал теперь ставку на итальянский экспедиционный корпус. Его соединения (до 60 тысяч человек) сосредоточивались в районе Гвадалахары, к северо-востоку от Мадрида. Гвадалахара лежит на реке Эяарес, впадающей в Хараму. Таким образом, фашисты по-прежнему ставили себе целью пробиться к столице через харамский бассейн, но уже с другой стороны. Вероятно, фашистская агентура пронюхала, что здесь у республиканцев находятся лишь заградительные отряды, состоящие преимущественно из «позиционных» бригад, и Франко вознамерился внезапным ударом прорваться сквозь слабый заслон, с ходу войдя в Мадрид. Между тем республиканская разведка работала плохо. Она прозевала сосредоточение итальянцев под Гвадалахарой, правительство по-прежнему было целиком поглощено боевыми операциями у Харамы.